Это был январь 2001 года. Группа Rolling Rock окончательно решила поехать на какие-либо гастроли, неважно куда, лишь бы поехать. Планов было куча, решили последовать мудрому совету П. Смирнова и ехать в Ханты. Но дело в том, что "молодую и перспективную" группу в Ханты-Мансийске никто не ждал, и приглашать не собирался. Недолго кумекая и здраво рассуждая, команда решила, что "северная столица" еще не готова к приезду "Тюменских Rolling Stones", поэтому решили брать Севера с провинциальных городов. Первым выбор пал на славный город Нефтеюганск.

Быстро наведя мосты с принимающей организацией, которая, благодаря родственным связям клавишницы И. Мигуновой, даже без прослушивания согласилась оплатить концерт, группа начала быстрые сборы. Далее решались щекотливые финансовые вопросы, которые всегда ввергали группу в состояние близкое к коматозному. А тут организаторы пообещали не только оплатить концерт, но еще и дорогу с проживанием (хотя почему-то вопрос о питании даже не поднимался, странно). Когда группа, натренированная тюменскими правилами "шоу-бизнеса", где за концерт музыканты редко получают деньги (традиционная коммунистическая формула), заявила, что музыканты хотят получить 2000 (две тысячи) на всех, даже в трубке были видны округлившиеся глаза организатора и его удивленные слова: "Вы что, очумели?". Музыканты решили, что это, видимо, слишком много и поспешили снизить требования до 1500, на что организатор сказал: "Надеюсь, каждому?". Такого поворота не ожидал никто. В общем, договорились на гонорар в 6 тысяч на всех и оплату всего, чего можно (сумма для группы поистине царская).

Еще не веря в удачу, группа отправилась на Тюменский вокзал. Добирались все по отдельности, а собраться почему-то решили под часами у тюменского вокзала. Видимо предконцертная эйфория заставила музыкантов забыть, что на улице февраль месяц и как-то вообще прохладно (примерно -26). Постояв и поморозившись слегонца группа собрала все свои манатки и побрела к поезду. Приключения начали именно с этого момента.

Дело в том, что таким большим составом (т.е. все шесть человек группы) музыканты ехали впервые, кроме того, столько инструментов не возили вообще никогда, разве что только в самых романтических мечтах. Только МИтяй взял две гитары, а клавишница И. Мигунова, сославшись на свою принадлежность к женскому полу забрала у звукооператора М. Строева его сумку, взамен вручив ему синтезатор Korg, который своими габаритами превосходил Иришу. Причем раза в полтора... И, как ни странно, проводница просто отказалась пускать музыкантов в вагон, причем требовала за оставшиеся до отправления 10 минут успеть сдать данный агрегат в багаж. Но настойчивые увещевания, что мол этот синтезатор стоит примерно столько же, сколько весь вагон, проводница отвечала "А мне по хер!". Надо сказать, что Макс обладает уникальным пробивным талантом (видать сказалась многолетняя практика борьбы с ректоратом за дополнительные фонды), и он ухитрился-таки уломать проводницу впустить музыкантов в вагон. Чего это ему стоило - знает только Макс.

По старой доброй традиции музыканты оказались разбросаны по всему поезду: четыре человека ехали в одном вагоне на разных местах, два человека ехали через три вагона от основной группы. Но, как говорится, расстояние - не помеха, и скоро население всех этих вагонов познакомилось с музыкантами, которые шарахались туда-сюда по поезду. Так как ехать до Пыть-Яха всего 12 часов, было решено спать не ложиться, а провести ночь в "неусыпном бдении" (не путать с бздением)...

Группа совершала периодические прогулки по поезду, осуществляла принудительное знакомство с пассажирами (что поделаешь, если у кого-то ноги торчат поперек прохода). А гуляла группа по двум причинам - во-первых, скучно, а во-вторых, у Строева с Мигуновой присутствовала "пицца". Скажем сразу, с виду ЭТО пиццу напоминало весьма отдаленно, а по вкусу... Ну почти...

МИтяй познакомился с каким-то летчиком (о чем, впрочем, пожалел довольно скоро). Были сразу найдены какие-то общие знакомые, общие темы и началось. Часа через три МИтяй начал затравленно озираться и, когда летчик начал в четвертый раз рассказывать, кто теперь "стал генеральным директором ТюменьАвиаТранс", быстренько нашел повод слинять из вагона. Летчик пытался направить свою энергию общения на остальных музыкантов, но, как оказалось, в вертолетах они ни бельмеса не понимали. Летчик обиделся и пошел в соседний вагон пить пиво.

Где-то в районе Тобольска на группу набрела девушка, которая, оказывается, была весьма не прочь послушать музыку Rolling Rock, а уж про "пообщаться" и говорить нечего. Девушка сразу влилась в мирную беззлобную компанию, выходила курить вместе с музыкантами, слушала охотничьи байки Савиных, неологизмы Аленгоза и анекдоты Шкеля.

Примерно за два часа до станции Пыть-Ях кто-то из невыспавшихся пассажиров пустил слух, что, мол, "подъезжаем!!!". Музыканты посмотрели расписание, станция ожидалась только часа через два, но все справедливо решили руководствоваться принципом "Не верь глазам своим!" и скоренько собрали вещи. Оставшиеся полтора часа они стояли в холодном тамбуре, матерились и спрашивали проводницу: "Ну скоро там?". На что проводница отвечала: "А я почем знаю?!" Пару раз поезд останавливался в чистом поле, где-то вдали виднелись огоньки жилья (толи Пыть-Ях, толи Чих-Пых...). В конце концов поезд прибыл на станцию. Музыканты выскочили одними из первых и побежали отлавливать двухметрового Строева, Мигунову и Синтезатор...

Колокольчики некоторой тревоги зазвякали, когда к группе подошла дама со словами: "Это группа Rolling Rock?". После утвердительного кивка сразу пяти голов, дама важно повела музыкантов к автобусу. Мысль о том, что встречают как народных артистов только начала оформляться в головах Шкеля и Аленгоза, что те и не замедлили высказать.

Потом была Дорога. Вот уж воистину Север: зима, снег, ночь, всего-то пара машин на трассе, а у обочины - газовый факел. Кто-то мрачно пошутил, что не хватает только белых медведей и полярников. Причем и те, и другие должны быть по идее голодными.

Город Нефтеюганск находится примерно в 60 км от Пыть-Яха, так что ехали недолго. Город удивил опрятностью, чистотой, упорядоченностью. Там даже панельные пятиэтажки разноцветные и подсвечены по краям лампочками. Крррасиво! МИтяй провожал мутными от недосыпа глазами разные афиши, как вдруг глаза его округлились, и он странно захихикал. На резонный вопрос: "Ты чего, гукнулся что ли?" он, продолжая хихикать, показал на забор у дороги. Аленгоз, до этого не подававший признаков жизни, кинулся к окну. На заборе висели три больших растяжки: Диана Гурцкая, Александр Розенбаум и ... Rolling Rock... "Это было сродни инфаркту, - вспоминает МИтяй - одно дело, когда видишь свое название на крохотных желтеньких афишках в Тюмени где-то в уголке рекламной тумбы. А тут, на самом видном месте, да еще и в компании с Гурцкой и Розенбаумом! Впечатление, что ты минимум народный артист России..." Вволю порадовавшись, музыканты сели обратно на свои места. Встречавшая дама подошла к музыкантам и спросила, куда музыканты хотят поехать в первую очередь - в гостиницу или в ДК, где они будут выступать. После недолгого консилиума было решено сперва ехать в ДК. Насмерть перепугав сонного сторожа словами: "Ну где тут у вас Кобзон выступает?!", группа прошествовала в ДК. Сразу хочется сказать, что после этого зала все тюменские дома культуры (только без обид, пожалуйста) смотрятся дерьмом после шоколада. Новое здание, все красиво, удобные подходы в зал и на сцену. Кстати, про сцену - сначала музыканты туда не попал, ключи от зала по непонятным причинам были заперты в сейфе у директора, а найти директора в семь утра на рабочем месте - это что-то из области ненаучной фантастики. Зато гримерка... Бабушка-ключница спросила, сколько гримерок им надо. Это на шесть-то человек! Это после Тюмени, где в одной крохотной гримерке подчас находятся по три группы вместе! Гримерка в этом ДК не гримерка, а целый аэродром, с тремя огромными зеркалами, оформленными в духе голливудских фильмов - лампочки, рюшечки... Оставив инструменты в гримерке и забрав все ключи с собой (для сохранности), группа отправилась в гостиницу.

Гостиница с виду напоминала обычный бетонный блок гаденького серенького цвета. Но с пластиковыми окнами. Называлось это чудо инженерной мысли Гостиница "Рассвет".

С трудом открыв огромные двери с дубовыми поручнями, музыканты оказались в вестибюле гостиницы. Сразу создавалось впечатление, что попал в какой-то музей деревянной мебели - ее там было столько, что иногда становилось страшновато. Пока музыканты глазели на все это деревянное убранство, девушка, которая по причине довольно раннего времени почти спала на гостиничной стойке, успела проснуться, нацепить на лицо довольно приятную улыбку и сказать дежурное "Добро пожаловать!" Слегка подпрыгнув от неожиданности, группа нерешительно прошествовала к стойке.

- Здравствуйте, мы группа Rolling Rock
- молчание девушки...
- Тут должны были забронировать места...
- молчание, подкрепляемое улыбкой (это называется поднять - подняли, но разбудить забыли)
- тут вмешивается Строев - Мы тут жить у вас должны, группа, места забронированы.

Недоумение в глазах девушки медленно сменилось пониманием.
- А-а-а... Да, есть бронь... А вам какие номера - одноместные?
Тут музыкантов чуть не хватил древнерусский Кондратий. После молчаливого обмена взглядами и пожимания плечами решили сойтись на двухместных номерах... В гостинице расселились так Алегоз + Шкель, Монастырев + Савиных, Строев + Мигунова. В номере Шкель сразу ввел дедовщину и отправил курящего Аленгоза на холодный подоконник: "Курить только в форточку!". Возражений, как ни странно, не последовало. Музыканты решили оттянуться на полную, попользовавшись всеми услугами и удобствами этой гостиницы. Что вызвало наибольший восторг - так это система выключателей. Из трех мест в номере (коридор и щитки над кроватями) можно было выключить и, соответственно, включить свет. Наиграться не могли аж до отъезда. Скоренько поев, все решили выспаться перед концертом. Все решили, да не все пошли спать... Сашка пытался завалиться на кровать прямо как был в поезде, но тут эстетический гнев Шкеля дал о себе знать, он почти силой стащил с Аленгоза штаны и запихал последнего под одеяло. Все начиналось так мирно.

Косте же спать совершенно не хотелось, и он, прошествовав в соседний магазин, купил себе бутылку горячительной смеси и начал праздновать приезд. Упраздновал в одиночку почти всю бутылку. После этого он решил, что негоже всем спать, когда вокруг такая благодать, и пошел всех будить.

Вспоминает Тимофей: "Я проснулся от холода и дыма с четким ощущением, что мне кто-то что-то упорно доказывает в течение минут 15... Я открыл глаза и увидел ЭТО." Костя сидел на кровате в позе Тамерлана с недопитой бутылкой в руке и с сигаретой в другой, в клубах табачного дыма и мирно филосовствовал. Причем тему Тимка так и не смог уловить. Да, необходимая ремарка - окно на улицу было открыто, температура в комнате была чуть выше температуры "за бортом", а на подоконнике уже намело изрядную кучку снега. Не забывайте, дело было зимой. Не вполне цензурно Тима посоветовал Косте пойти будить остальных, а сам начал энергично выгонять дым из комнаты и попутно согревать ее.

Костя пошел будить Шкеля и Аленгоза. Последствия примерно те же. Никто не жаждал видеть курящее нетрезвое лицо у себя в комнате. Видимо на это Костя обиделся и отправился спать. А до отстройки оставалось пол часа. Затравленно матерясь, музыканты бегали вокруг костиной кровати и пытались привести последнего в чувство, на что он реагировал однозначно "Идите все!!!" Скандалец.

Строев взял на себя роль спасителя человечества и отправил музыкантов настраиваться, сам же он остался бороться за трезвость в коллективе.

Группа пришла в ДК и наконец-то выбралась на сцену.
"Я почувствовал себя горошиной - вспоминает МИтяй - стоишь на абсолютно пустой огромной сцене и понимаешь, как же много тут места и какой большой зрительный зал!" Да, сцена в лучших традициях рок-клубовских концертов оказалась абсолютно пустой, не было даже техников с унылым видом пинающих куски провода на сцене и ноющих на то, что им приходится что-то делать. Только Сашка хотел в голос возмутиться по поводу этой бодяги, как из-за кулис раздался старушечий возглас: "Мань, артисты уже пришли!". На сцене сразу стало волшебно много людей: три техника, две бабки-билетерши, хмурый электрик и прочие сопутствующие и сочувствующие люди.

На предварительных переговорах о концерте на вопрос, какие у них там барабаны и "железо" (для людей несведущих в музыке поясню: железо - это тарелки, по которым барабанщик стучит палочками дял пущей громкости и красивости звука), организаторы ответили, что у них там стоит "какая-то установка с китайским фуфлом вместо железа". Тимка поэтому взял с собой комплект железа Zildjian (музыканты поймут, для прочих сообщу, что тарелки этой марки считаются одними из лучших в мире). На сцене начались сюрпризы (организаторы концертов в Тюмени и др. городах, читайте внимательно) - техники в считанные минуты выволокли на сцену барабанную установку Yamaha, при том, что барабаны такого класса в Тюмени выставляют только на очень крупные фестивали, либо на концерты заезжих "махров" от рок-н-ролла. Железо же повесили... точно такой же комплект Zildjian, как припер на себе Тимофей. Вот вам и "китайское фуфло".

- Вам барабаны на возвышение или так?
- На возвышение... А откуда его нести?
- Ой, что вы, мы сами принесем...

Как по волшебству из ниоткуда появлялись колонки, стойки, шнуры, причем делали это все техники, делали быстро, качественно и без нытья. Примерно к середине этого действа прибыл Строев, пока без Кости, но уже хорошо. Он стоял, в удивлении открыв рот, и наблюдал за деловым движением кипешных муравьев-техников, затем он прошествовал на свое рабочее место - гигантский пульт, размерами схожий с роялем.

На сцене в это время выставляли мониторы (для тех, кто не в курсе - в мониторы играющий на сцене слышит то, что он играет, а не тот звук, который доходит до него из зала. Вообще-то, без мониторов ни один нормальный человек играть не согласится, но в Тюмени с мониторами почти всегда напряг. В лучшем случае на сцене стоит пара стремных колонок - одна барабанщику, другая для всех остальных.).

- Вам сколько мониторов?
- А сколько есть?
- Есть много, вам сколько нужно?
- А точно на всех хватит? (техник несколько оторопело смотрит на МИтяя)
- У нас три мониторных линии...
- А это как?
- ??? !!! Аргх! Гхм!!! В общем, первая линия - гитара, вокал, бас, вторая - клавиши, третья - ударные.
- А сколько в первую линию мониторов?
- Четыре...
- ??? !!! Аргх! Гхм!!! (всего три человека, а мониторов четыре) Давайте все!

Таким образом каждый музыкант получил по персональному монитору, а Шкель с Савиных так вообще по два... Я понимаю, что это в порядке вещей, но после институтских концертов и концертов в рок-клубе это казалось раем.

Гитарист и басист получили по комбику, Сашка тут же кинулся его осваивать. Далее случилась очередная сцена, достойная упоминания. МИтяю понадобился еще один гитарный провод, с чем он и подошел к техникам, в душе готовый к отпору, подобному тому, что советские войска дали фашистам на Курской Дуге. Дело в том, что у тюменских техников проводов не допросишься. Они начнут ныть: "Да на хера? Да так сыграй... Да нет у нас проводов..." В конце концов они, конечно, дадут провод... Но длиной сантиметров 30. Его только как шнурки можно использовать. Тут техник только сказал: "Секунду!" и через пол минуты вернулся с семи метровым гитарным проводом, да еще такого офигительного качества, что просто хотелось на нем повеситься от счастья. Совсем охамев, музыканты попросили гитарные стойки. Их тоже принесли... (для сравнения: в Тюмени техники видели стойки только на картинках, да и то в нецветном изображении). Потом на сцене появился Костя. Как ни странно, почти трезвый. Он смущенно посмотрел на всех и сказал, что дико извиняется и ничего не помнит. Тогда, на сцене, ему не стали напоминать его речи, но после концерта, в поезде, музыканты оторвались по полной программе.

Отстройку завершили примерно за час до выступления. Как обычно, на вопрос: "Какая у нас программа?", было получен ответ, про то, что нужно кое-что сделать "не больше килограмма". МИтяй в гримерке начал спешно писать программу выступления, помогала ему в этом Иришка. Говорят, что у кого-то из музыкантов даже есть фотография этого священнодейства. За 20 минут до начала концерта выяснилось, что Шкель и Аленгоз забыли взять с собой "сценический костюм". Дело в том, что группа (отдельные ее участники) стараются возить с собой на концерты еще одну смену одежды. Она не обязательно кардинально отличается от повседневной формы одежды, но все равно, это не тот же костюм, в котором ты сутки едешь в поезде. Такое отношение даже дисциплинирует в чем-то. МИтяй с Сашкой рванули в гостиницу, пробегая в фойе, они увидели ЗРИТЕЛЕЙ, которые все-таки пришли на этот концерт. "Дело в том, - замечает МИтяй, - что в Тюмени ты всегда спокоен за наличие зрителей, ведь в БК ходят не столько послушать музыку, но в большей мере потусоваться. А тут мы были совершенно неизвестной в этом городе командой, а люди все-таки пришли". Переодеться и вернуться в ДК успели как раз к выступлению, организаторы еще даже не начали материться и награждать музыкантов нелестными эпитетами.

"Ну что, господа артисты, готовы?" - спросил один из техников. Услышав утвердительный ответ, он что-то сказал в маленькую рацию, и над сценой погас свет. Начинать надо было МИтяю.

"Как только я вышел на сцену, сразу включили очень яркий прожектор, прямо на меня, я зала вообще не видел". Первой играли песню "На крыше", если кто не знает, там вообще одна гитара в начале. По старой доброй привычке МИтяй закрыл глаза и до конца концерта их открывал только в перерывах между песнями, да и то ненадолго.

"Почти сразу появилось впечатление, что концерт получается, - вспоминает МИтяй, - когда "На крыше" играли в Тюмени, всегда оставалась нервозность, потому что остальные (музыканты - прим. автора) на сцену выходить не спешат. А здесь я даже не занервничал, может просто не обратил внимания - и так страшно было!" Музыканты вышли вовремя, грянули как нужно, где нужно и когда нужно. В самом начале все и в зал-то посматривать побаивались, но в конце песни глянули и... приуныли. Дело в том, что в зале не набралось и половины того количества зрителей, которые он может вместить. Забегая вперед, скажу, что организаторы концерта еще долго потом извинялись по поводу "непосещаемости", ну да ладно. Музыканты решили, что все равно уже поздно, играть-то надо и ринулись на амбразуры, вернее на авансцену. Концерт игрался очень ровно, песни звучали очень мощно, звук (благодаря М. Строеву и местным звукачам) был отличным. Люди начали пританцовывать на своих местах, пересаживаться поближе к сцене. Что показательно, никто из зрителей не ушел из зала. Именно на этом концерте впервые прозвучали песни "Быстро", "На крыше", "Весенний блюз". А когда зазвучали проверенные временем и концертами "Мир за горой", "Полина" и "Питер", народ начал подпевать. Оказывается, и в Нефтеюганске есть люди, которые знают группу Rolling Rock.

Ближе к концу программы Тима с Сашей ввернули барабанно-гитарное соло - начала гитара, барабан поддержал. Он же соло и закончил. Светооператор оказался толковым и включал именно такой свет, какой нужен. Даже на сцене это смотрелось так, как будто на сцене играет группа ну как минимум на Максидроме. Я представляю, как это смотрелось в зале. В общем, концерт шел отлично.

К сожалению, все хорошее когда-нибудь кончается, концерту тоже пришел конец. Зрители было ломанулись к сцене, но бдительная охрана тут же все эти попытки жестко пресекла со словами: "Нечего тут артистам докучать!" "Спасти" от охраны удалось только три человека, близких друзей группы, которые, как оказалось, тоже были на концерте. Минут 30 все просто сидели в гримерке и отходили от концерта. Затем всей толпой направились в гостиницу, по пути фотографировались с уже оборванной каким-то злыднем растяжкой (ее потом забрали с собой, теперь она мирно лежит в студии). В гостинице все набились в номер, мирно вспоминали житье-бытье. Тут-то организаторы и преподнесли самый неприятный сюрприз. Оказалось, что автобус уже ждет музыкантов, он отвезет их в Пыть-Ях, и там им придется четыре часа ждать поезд... В полной растерянности музыканты погрузились в автобус, попрощались со знакомыми и "растворились в серой мгле северной ночи". На вокзале ничего особенно интересного не случилось. Разве что всех достали полупьяные вахтовики, которые дожидались своего поезда уже неделю... Разве что снова приехали друзья музыкантов и мирно тусовались с ними на вокзале, дожидаясь поезда... Разве что музыканты из хулиганских побуждений подарили Шкелю колоду эротических карт, которые он не знал куда девать, и, в конце концов, их потеряли где-то в поезде... Разве что... Да в общем-то и все.

В поезде все спали, как убитые, в Тобольске привязали Костю шнурками к вагону, когда он пытался слезть с полки то он чуть не навернулся на пол, так как пытался спрыгнуть сразу двумя ногами. Он после этого до Тюмени не разговаривал ни с кем...

В Тюмени все довольные и уставшие расселись в автобусы и направились по домам.

Когда МИтяй заходил в подъезд, его встретил сосед.

- Ты это откуда такой загруженный: с рюкзаком, с гитарами? Из лагеря, поди?
- Нет. С ГАСТРОЛЕЙ! - важно ответил МИтяй.